Быть самым младшим из десяти детей - это одновременно и благо, и сущий кошмар. С одной стороны, была слишком мала вероятность, что четвертый сын когда-нибудь займет трон. Конечно, в истории случалось всякое. Да и Александр с Константином так и не обзавелись законными наследниками. Зато вот у Николая уже подрастал сын, и супруга его была вновь в ожидании. Так что с Михаила спрос был гораздо меньше, его даже пока не торопили с женитьбой, что весьма устраивало великого князя. Но была у такого положения и обратная сторона, мало приятная: младший из детей всегда оставался в тени своих старших братьев и сестер. Они все были в гуще событий, царствовали, служили государю, могли высказывать свое мнение и занимать позицию в бесконечных политических игрищах сильных мира сего. Михаилу же пока доставались роли лишь заднего плана. Ему оставалось лишь с завистью слушать о том, как Константин участвовал в походах самого Суворова, или Александр гнал Наполеона из Европы. Младшему же великому князю позволили лишь в самом конце присоединиться к армии, когда война уже закончилась. Меж тем, он горел желанием проявить себя, показать всему своему семейству на что был способен.
В общем, вступив в сознательный возраст, Михаил находился в неприятном для него противоречии: радуясь своему положению далекому от наследования престола, он огорчался тому, что старшие родственники пока не воспринимали его всерьез настолько, чтобы доверить действительно что-то важное. И как часто такое бывает, отсутствие важной цели ведет к не самым мудрым поступкам…
Самым трудным было выбраться из Зимнего дворца незаметно для свиты, не только своей, но и императорской. Затем вернуться. Вернуться целым и невредимым, что представлялось маловероятным, учитывая, что великий князь ранним утром покидал императорскую резиденцию, чтобы защищать честь своей невестки. Как же получилось такое безрассудство? Михаил не хотел особо размышлять о том, как его дружба с отважным и храбрым бароном Вольфом обернулась для него едва ли не противостоянием двух злейших врагов. Но семья старшего брата для великого князя была гораздо важнее и ценнее, чем душевные страдания адъютанта, который пусть и стал в последние годы ближайшим другом. 
Так вот с первой задачей Михаил справиться смог и в назначенное время смотрел в глаза своему сопернику, гоня как можно дальше мысли о том, что будет если…
Со второй задачей - вернуться столь же незаметно - все было гораздо сложнее. Ибо, во-первых, время близилось уже к полудню, когда жизнь в резиденции во всю кипит, а, во-вторых, рука великого князя, покоящаяся на черной повязке, выдавала без всяких сомнений то, в какое безрассудство вляпался Михаил.
Конечно, его ближайшая свита все заметила, и сколь бы свирепые взгляды не посылал им великий князь, приказывал держать язык за зубами, он не мог быть уверен, что через четверть часа у него в покоях ни соберется все августейшее семейство. Впрочем, Михаил и сам не мог бы ближайшие недели скрываться от взглядов своей родни. Особливо матери, которая почти ежедневно навещала своих сыновей в Зимнем или вызывала к себе во дворец на Елагине острове. Да и от глаз императора тоже скрыться было бы тяжело. А узнав, что вытворил его младший братец, едва ли Александр Павлович доверит Михаилу хоть что-нибудь, соответствующее его высокому чину, полученному ещё в день рождения от покойного отца.
В общем, вляпался Михаил по самые уши и теперь, сидя у себя в покоях, все никак не мог решить, что же ему делать. В конечном итоге не выдержал и приказал адъютанту готовить лошадей, дабы направиться в Аничком дворец. Уж коли все это безрассудство случилось за ради семьи Николая, то ему первому и являться на глаза - так решил Михаил, оседлав лошадь и направившись в сторону резиденции старшего брата. Главное, не попасться было на глаза виновнице всего случившегося. Тревожить беременную Александрин совсем не входило в планы Михаила.
- Ваше Императорское Высочество, - встретивший великого князя в парадном подъезде Аничкова лакей низко поклонился императорскому брату. - Я доложу Их Имп…
- Не стоит - на полуслове оборвал Михаил слугу. Он здесь был вовсе не с визитом вежливости и не для праздных бесед. - Я сам. Николай Павлович у себя?
- Да, - послышался растерянный ответ. И, кажется, Михаилу попытались возразить, но великий князь уже не слушал. Он быстрым шагом взобрался по парадной лестнице на второй этаж и повернул к половине своего брата, безошибочно найдя дверь в его личный кабинет.
- Ники, - и уже очутившись перед старшим братом, Михаил вдруг задумался, а правильным ли было являться вот так напролом к Николаю? Может, стоило обождать? С другой стороны, не поговори он сразу с ним, велика вероятность, что тогда первый разговор состоится с Александром. А с императором в силу слишком большой разницы в возрасте таких теплых братских чувств у Михаила не было. С раннего детства он воспринимал Александра как своего государя и питал к нему уважение, скорее, сыновье. Так что поделиться всем откровенно никак не мог. - Нам нужно поговорить… и мне нужна твоя помощь.

Николай, кажется, был в прекрасном расположении духа. И это совершенно выбило из колеи Михаила. Совсем не хотелось принимать на себя роль человека, который испортит брату настроение. С другой стороны, будь Ники уже сейчас зол, то известие о выходке младшего брата его разъярило ещё сильней, а Мишель все же рассчитывал на какую-либо помощь, а не выговор и вояж к императору на ковер.
Братские объятья получились скомканными. Только когда Николай заметил, что великий князь оставляет после себя мокрые следы от снега, Михаил понял, что стоит посреди кабинета брата до сих пор в верхней одежде. Вот, видимо, о чем ему пытался сказать слуга на первом этаже. И вот почему Николай до сих пор не заметил, что рука его младшего брата обездвижена, отчего он не смог в полной мере ответить на родственное объятье.
- Я не лучшее лекарство от скуки… - пробурчал Мишель в ответ, когда в разговоре вдруг всплыло имя Александры Федоровны. О, знай бы все Николай, в жизни бы не допустил братца близко к беременной жене. Его рассказ о сегодняшнем утре не то что не развеселит беременную великую княгиню, а сразу нарушит с десяток предписаний придворных лекарей.
И только предположение Николая о том, что в Аничков дворец привела Михаила любовная драма, заставило великого князя оживиться. В изумление изогнув брови, он уставился на Ники, всем своим внешним видом выражая теперь недовольство и возмущение. Неужели он успел заслужить себе лишь репутацию дамского угодника и ловеласа? Нет, конечно, на счету Михаила уже была не одна сентиментальная история, и все бы они могли стать неплохой основой для одного из тех французских романов, которыми так любят зачитываться юные барышни. И все же совсем не с этим хотел отождествляться великий князь. Убедить бы императора доверить ему, наконец, управление артиллерией, а то чин генерал-фельдцейхмейстера он имеет с рождения, а видит своих артиллеристов едва ли только не на смотрах… Хотя кто и что ему теперь доверит?..
Пока переживания и возмущения о собственной службе с головой не захватили, Михаил резко тряхнул головой и решил, что вести, с которыми он явился пред очи брата, нельзя растягивать на долгий и медлительный рассказ. Уж коли он уже здесь - то надо выкладывать все и будь что будет. А лучше слов раскрыть все карты могло то ранение, что пряталось от взора окружающих под шубой великого князя.
Расстегивать пуговицы одной рукой было крайне неудобно, зато весьма показательно - теперь-то брат должен был заметить что-то неладное. А уж когда шуба и вовсе спустилась с плеч великого князя, то все совсем должно было стать очевидным. Мокрую верхнюю одежду Михаил небрежно бросил на стул, что стоял перед рабочим столом Николая. С меха медленно на пол капал растаявший снег, все более добавляя работы слугам Аничкова.
Сам великий князь сел на кушетку и, оперевшись здоровым локтем о колено, посмотрел на старшего брата. Он был в ожидании, липком и противном, распекания от Николая. Разница в возрасте между ними была крайне незначительной, но Ники был уже мужем и отцом, а ещё все в семье понимали, что Александр и Константин едва ли обзаведутся уже законными наследниками, так что вполне возможно Михаил сидел уже не просто перед ещё одним великим князем, которым он являлся сам.
- На меня не напали, это было не покушение, - опережая вполне закономерный вопрос, который должен был последовать, Михаил решил говорить первым. - Это был вопрос чести. Чести дамы, а также нашей семьи. Один из моих адъютантов своим поведением оскорбил…- великий князь опустил взгляд. Он не хотел произносить имя Александры. Миша не знал, как на это отреагирует его брат. Вины великой княгини в поведении Вольфа не было. Она ему, наверняка, не давала ни единого повода. Во всяком случае, Мишель не сомневался в верности и любви Саши к его брату. А вот в том, что безрассудный Вольф не пожелал слушать прямой отказ и выдумал себе всякое - поверить вполне мог. Но даже случившееся пока полностью не убедило Михаила в том, как следует поступить дальше с бароном, поэтому и адъютант в его рассказе оставался анонимным.
- В общем, была задета честь женщины, вступиться за которую я не мог. И нет, я не влюблен. Ни в актрису, ни в балерину, ни во фрейлину. Но если Александр или mama меня увидят в таком виде... - тяжело вздохнув, Мишель нервно протер рукой лоб и посмотрел на брата. Вряд ли этот сумбурный рассказ закрыл все возможные вопросы, и тем более убедил Николая в том, что младший брат не нуждается в поучении. Но продолжать великий князь пока не решался, готовясь к первой порции гнева и негодования в свою сторону.

Отредактировано Михаил Романов (2020-06-11 06:27:06)

Лучше бы он кричал. Громко и яростно, дабы поднять на уши всех слуг Аничкова. Может, даже запустил бы в брата что-нибудь тяжелое. Все лучше, чем испытать на себе этот стальной холодной взгляд и голос - твердый, без капли каких-то теплых чувств. Внутри Михаила что-то предательски сжалось, он испытывал доселе непривычное для себя чувство, но не страха, а стыда. Хотя ведь прекрасно знал своего брата и глупо было надеяться, на какую-то иную реакцию. И когда Николай приблизился к нему, крепкой хваткой устремив свою руку к раненому плечу, самообман окончательно спал, и Миша понял, что впереди его ждут тяжелые минуты, если не часы наедине с братом.
- Неменьшим бесчестием будет назвать его имя. В конце концов, его обвинять не в дуэли, а в покушении на члена императорского дома. А дело вовсе не во мне… - острая боль заставила сморщить лицо, на лбу выступила испарина, но великий князь взгляда своего не отвел. Смело смотрел в глаза брата. Про их семью можно говорить все, что угодно, но трусов среди них не было. Трусом не был и Михаил. Уж если встречать гнев старшего брата, то прямо, без попыток увильнуть. В конце концов, он, видимо, заслужил… наверное. Но самым болезненным оказалось отнюдь не это прикосновение. Слова про нож в спину заставили сначала гордо вздернуть подбородок, и на языке уже завертелась разом сотня возражений. Как можно обвинять его в предательстве!? Человека, который не разу не позволил себе даже легкой фамильярности по отношению к их брату-императору, настолько он уважал Александра и не только как главу их семьи, но как государя, которому приносил присягу и клялся верно служить.
Только когда Николай ослабил хватку и отошел, Михаил смог спокойнее подумать над его словами. В порыве гнева, когда его захлестнули с головой эмоции, великий князь совсем не смотрел на предстоящую дуэль с этой стороны. Защита чести - чести женщины и семьи - казалась первичной. Но не выше ли был его долг как члена правящей династии и одного из первых подданных Его Величества? Наверное, именно в эту минуту в Михаиле начало зарождаться страстное, упрямое стремление верно служить у подножия трона; упорство, строгость и даже суровость, с которыми он будет требовать исполнения даже самых мелких правил внешней стороны у своих подчиненных.
Впрочем, пока он сам был в роли отчитываемого, пускай Николай уже и сменил холодной гнев на тон более спокойный и задумчивый.
- Тогда же, когда и ты, просто из Аничкова плохо видно, - сухо отшутился Михаил. Их разница в возрасте была незначительной, что позволило им плечом к плечу пройти все и детские, и юношеские года. Что изменилось сейчас? Будь здесь Мария Федоровна, то она бы непременно заметила своему младшему непутевому сынку, что Николай уже женат и отец семейства, так что априори и ответственней, и взрослей, и самостоятельней. А он - Михаил - пока будет тянуть со своей холостяцкой жизнью, так и будет оставаться несерьезным и безрассудным мальчишкой.
Отмахиваясь от навязчивых мыслей о возможных нравоучениях матери, Михаил постарался сосредоточиться на том, что ему говорил брат. Арест в резиденции Николая не казался чем-то страшным. Скорее, даже наоборот. Только вот все равно рано или поздно понадобится посмотреть в глаза Александру, не будет же он вечным затворником Аничкова дворца?
- Ты уверен, что это хорошая идея? Я специально уехал из Зимнего, чтобы ненароком не попасться на глаза Александру, а ты хочешь прямо все рассказать императору? - на миг Михаила захватила паника от мыслей о предстоящей реакции Его Величества. Вскочив с кушетки, он сделал несколько лихорадочных шагов по комнате, в беспорядочном потоке мыслей стараясь отыскать хоть ещё одну идею. - Может, лучше мне отправиться к Константину? Пересижу в Варшаве до тех пор, пока не заживет рука?
Михаил любил всех своих братьев, но по-разному. Александр, скорее, ассоциировался с отцом, Николай был самым близким другом, а вот Константин представлялся этаким кумиром, на которого хотелось ровняться. Цесаревич, всем известно, обладал характером своеобразным и своевольным, про него ходило немало слухов о безрассудстве и выходках разного рода, так неужели он не принял бы младшего брата и не помог бы ему? Однако логика этого плана разбивалась вдребезги от самого простого и банального факта: великий князь не может позволить себе сиюминутного отъезда из дворца без всех приличествующих обсуждений с государем и почти что церемониального прощания с матушкой. Все тут же заподозрят что-то неладное и за ним отправят вслед конвой. А ещё бежать и прятаться - это трусость. Так что, озвучив дурную мысль, Михаил махнул рукой, будто останавливая возражения брата, если они у него были.
- Нет, конечно, нет. Я не буду врать и прятаться от императора. Пиши, - вернувшись на кушетку, Михаил уже без буйства чувств смотрел на брата, поморщившись лишь тогда, когда речь зашла о матери. - Ты уверен, что мне стоит писать mama? Ты же понимаешь, что через час она уже будет здесь, размахивая моим письмом и требуя впустить её ко мне? И сильно сомневаюсь, что твои увещевания о моем аресте могут её остановить, или она устроит у тебя здесь такую сцену… а ведь Александрин нельзя волноваться, - он уже готов даже предстать перед императором, понеся заслуженное наказание, но совсем не хотел нотаций от матери, так что всеми силами искал повода обезопасить себя от встречи с вдовствующей императрицей до тех пор, пока все не уляжется.
Впрочем, возможно, большей проблемой для Михаила могла стать вовсе на матушка, а  Карл Иванович Опперман. Великий князь кисло улыбнулся. Может, Николай тоже не собирается врать государю и раз пишет про сущий кошмар и ад для младшего брата, то и устроит таковой?
- Чувствую, ссылка на Кавказ под конец мне будет казаться не самым худшим, что со мной могло бы случиться, - возражать Михаил, конечно, не стал. Да и на самом деле, ему же нужно будет заниматься хоть чем-то, чтобы не одичать в четырех стенах в северном крыле Аничкова, пока служба брата идет своим чередом. Греками надолго не насытишься. Кстати, об этом.
- Надеюсь, голодание и строгая диета не входят в план моего перевоспитания? - утреннее “приключение” лишило Михаила и завтрака, и обеда, и когда было принято хоть какое-то решение, желудок стал напоминать о сем факте.

Отредактировано Михаил Романов (2020-06-24 08:00:24)

- Надеюсь, ты прав, - задумчиво отозвался Михаил. Мария Федоровна была женщиной своеобразной. Да, её сложно было обвинить в безрассудстве. Мудрость этой женщине изменяла редко. Но в то же время разве могла она отпустить подобную ситуацию, предоставив своим сыновьям разбираться во всем самостоятельно? Только не вдовствующая императрица.
Михаил не боялся гнева и нотаций. Это было малоприятным, но, в конце концов, глупо было бы ждать чего-то иного. Но вот то, что от слов она в итоге перейдет к действиям - это, действительно, пугало великого князя, бережно охранявшего свою свободу, насколько это вообще было возможно для представителя Дома Романовых.
Приятные новости о вкусной сдобе несколько успокоили восполненный разум Михаила. Но ровно до тех пор, пока Николай не спросил про виновницу недавней дуэли. В равной степени великий князь не хотел называть имен ни своего противника, ни женщины, честь которой он ринулся защищать. Особенно её имя Михаил трепетно охранял. Во-первых, не хотел давать Николаю даже повод сомневаться в честности той, с которой брат был так счастлив. Во-вторых, рассказав про Александру, придется назвать и имя своего адъютанта, а Михаил ещё сам не знал, как ему быть дальше с бароном.
- Ты сам говоришь, что эта дуэль - глупая игра мальчишки. Так что к чему здесь имена и подробности? - была лишь одна загвоздка. Свое ранение получил не только Михаил. Когда через день или два двор увидит барона Вольфа едва ли у Николая или императора останутся какие-то сомнения. Но хотя бы имя Александрин точно должно остаться в тайне. А вот что Николай подразумевал под волей их старшего брата и дальнейшей судьбой самого Михаила, догадаться было несложно. Великий князь вновь поморщился.
- Дай угадаю, говоря о моей дальнейшей судьбе - ты имеешь в виду вовсе не мою службу? - Михаил привычно раздражался, когда речь заходила о его возможной свадьбе. Почему он не мог оставаться холостым? Особенно теперь, когда с рождением сына у Николая и второй беременностью Александры проблема с престолонаследием была решена? - Смотря на большинство браков, заключенных в нашей семье, неужели никто не задумывался, что это не самая лучшая затея? Очередная немецкая… принцесса, - Михаил вовремя осекся. По грубой привычке, перенятой у Константина, он едва не назвал предполагаемую свою невесту “немецкой вошью”. - Пойми, я не хочу обидеть Александрин, но кому ещё повезло так же, как тебе? Не зря же и Александр, и Константин предпочли своим немецким женам любовниц из числа полек. А вспомним, как “повезло” нашему деду, - в их семьей не принято было с осуждением говорить о Екатерине II. В конце концов, Александр, вступая на престол, обещал править по заветам своей мудрой бабки. Но Миша родился уже после смерти великой царицы, так что такого трепета перед её фигурой уже не испытывал.
- Что может быть глупее, чем привести в Россию очередную принцессу, насильно женить меня на ней, а потом не знать, что делать со всеми многочисленными слухами, что тут же появятся, ибо я не смогу играть довольного и счастливого мужа. Вот если позволит Александр женится Константину на его польской графине, то и я бы так же согласен был жениться.
Михаил не был противником брака как такового. Но хотел жениться исключительно по своему выбору, без династических выгод и наплевав на все условности. Желательно морганатически, дабы ни перед ним, ни перед его детьми даже в самой далекой и призрачной перспективе не маячил трон. Он бы служил на благо Отечества и был бы вполне счастлив, воспитывая из сына солдата. В последнем он уже даже начинал немного завидовать Николаю, который гордо хвастался наличием сына.
- Ты ни в чем не виноват. Если бы мне любимая женщина родила сына, возможно, я бы пропал для всех до самой его присяги, - на лице великого князя, наконец, появилась привычная теплая улыбка. - Твой богатырь поди уже заметно вырос с тех пор, как я его в последний раз видел. Скорее бы он уже начал взрослеть, чтобы брать его на смотры и охоту. А там уже и второй подоспеет, - Михаил отчего-то был уверен, что у Николая вскоре появится именно второй сын. Уж если Ники повезло с женой и с первенцем, то и здесь удача не должна была изменить старшему брату.
-Не будем расстраивать Александру, - согласно кивнул великий князь, стараясь скрыть от брата момент тревоги, что проскочил в мыслях. Сложно будет не думать о дуэли в присутствии великой княгини. Но ещё подозрительней было бы избегать компании невестки.

Отредактировано Михаил Романов (2020-07-01 20:07:17)

Тягостный безумный день заканчивался вполне приятно. И хоть Александра и была в какой-то мере виновницей утренних “приключений” Михаила, за ужином великий князь почти не вспоминал о том, что тревожило. Юная великая княгиня обладала живым, легким нравом, который отводил все горести, и Миша любил разговаривать с по-детски милой и забавной невесткой. Порой он задумывался о том, что в лице Александры он даже сумел обрести сестру. А для него это было важно. Ведь первую потерю, первый виток одиночества он испытал, когда их семью покинула Анна, выйдя замуж за нидерландского принца. Хоть все детство Михаила и прошло в неразрывной связи с Ники, а все же и младшая великая княжна была где-то незримой, но неотъемлемой частью его жизни. И её отъезд Миша переживал болезненно, а через год семейная жизнь “украла” у него и Николая. Удивительно, что “виновная” в отдалении братьев Александра смогла стать в то же время и утешением, напомнив Мише про то, сколь бережно братское сердце может охранять покой и безмятежность жизни сестры.
К сожалению, их маленькое собрание за ужином быстро закончилось. Миша пожелал невесткой доброй ночи и проводил взглядом удаляющуюся великую княгиню, только в этот момент вновь задумавшись о безрассудном рвении защитить её честь кровью… И так странно было думать сейчас об этом. Ведь эта маленькая пташка совсем не была роковой львицей, ввергающей своих поклонников в пучину страстей, заставляя тем самым искать смерти в беспощадных поединках. Зачем тогда все это было?
Ответ блуждал где-то в затуманенных мыслях великого князя, в которые вновь ворвался голос брата. Миша поднял взгляд на Николая, обращая, наконец, внимание на то, что они вновь остались вдвоем. Чувства уже притупились, накал страстей, поедающих душу, спал, и теперь Михаил мог уже более спокойно слушать старшего брата, вникая в его слова, улавливая в них долю истины.
- Не записывай меня в бунтари, я не протестую… Хотя, может, и стоило, - пройдя по комнате, Миша облокотился о столешницу, поправив раненую руку, занывшую туповатой болью, и обратив задумчивый взгляд к тому же пламени в камине. - Константин в моем возрасте уже покрывал себя славой в походах самого Суворова. А я генерал-фельдцейхмейстер, который артиллерию свою видит лишь на смотрах, и - шутка ли - в придворных росписях Ламздорф до сих пор числится моим наставником, - впрочем, вполне было очевидно, что это лишь формальность, обусловленная холостым положением великого князя. Уж так завелось в их семье, что лишь со свадьбой молодых великий князей начинали вводить в курс всех государственных дел, даровали им свои малые дворы, признавали за повзрослевших и достойных. А что делать, если мысль о брачном венце сравнима с идеями о венце мученическом?
- Но как Константин я не хочу, - после нескольких мгновений раздумий продолжил Михаил. - Не хочу оставаться где-то вдалеке, в стороне от всего, когда так нужен здесь, - кому именно нужен здесь цесаревич - лично ему, раздираемому противоречиями перехода от юношества ко взрослой жизни, или Александру, который в последнее время все больше ударялся в мистицизм и становился апатичным к происходящему - великий князь уточнять не стал. Да и слова о переворотах и смертях в их семье задели глубоко потаенные струны. Задели больно. Самый младший, почти ничего не помнивший и ни с чем не соприкоснувшийся лично, Миша часто жил наивными вопросами: “А вот если бы…”. Острее всего, конечно, была лишь одна мысль: “если бы отец тогда не был убит, если бы Александр не пошел на это…”. Впрочем, молодой великий князь толком и не знал, на что пошел его старший брат в ту далекую ночь, тень которой до сих падает на всю их семью.
- Император с тобой когда-нибудь говорил о… последнем перевороте? - при мысли о той ночи, почти стертой из памяти человека, встретившего её трехлетним мальчиком, у Миши не получилось ни назвать брата по имени, ни прямо сказать про убийство их отца. - Константин всегда избегает подобного разговора, лишь обмолвился раз, что повторит участь бедного papa, если взойдет на трон.
Вопросов у великого князя было предостаточно. Как же так вышло, что тот, о ком у него остались лишь слабые, но очень добрые воспоминания - как их водили по утрам играть в покои отца - оказался свергнутым собственным сыном? Почему их с Николаем лишили отцовской любви и наставлений, ради чего все это было? И не испытывал ли Александр хоть капли сомнений, занимая трон, испачканный кровью собственного отца? А до того запятнанный и кровью деда. В чем прав был Николай, слишком много смертей было в их семье, и все эти смерти, так или иначе, были связаны с именами их же близких людей, будь то бабка, славное царствование которой они не застали, или же родной брат, которому пришлось заменять им родителя. Одно лишь Михаил знал точно. Сбежать сейчас, когда первый наследник боится возможного трона, а на всех сыновей Павла I есть лишь один его внук, который ещё не научился крепко стоять на собственных ногах - большего предательства великий князь и вообразить не мог. Подозрения Николая, что он его оставит, больно жалили. Неужели всего один безрассудный проступок настолько подорвал братское доверие?

Отредактировано Михаил Романов (2020-07-07 05:39:50)

Разговор вновь становился тягостным, хоть сначала все это походило лишь на доверительное общение двух братьев, разместившихся на диване недалеко от камина. Михаил слушал Ники, все более погружаясь в свои мысли. Как объяснить, что он все понимает? Что он готов пройти рука об руку с Николаем весь предстоящий им путь? Не оставит его, несмотря ни на что, ведь Миша понимал не хуже брата, что впереди их ждет много трудностей. Да, они с Николаем другие. Александр и Константин принадлежат совсем к другой эпохе, пускай они все и стали плодами одного брачного союза.
Сколь отчетливо все это понимал Михаил, настолько же он не мог подобрать правильных слов, чтобы все объяснить. Тут ещё Николай вновь перешел к теме с дуэлью, настаивая на имени соперника. Раненый Вольф, удаляющийся в снежную пургу, маякнул где-то на подкорке сознания, но великий князь резко качнул головой, словно прогоняя эти утренние воспоминания. Нет, сейчас он об этом точно думать не хотел, как и не хотел вслух произносить имя своего адъютанта. Ему нужно было все обдумать прежде, чем вернуться к разговору о дуэли. Хотя, видимо, следующий разговор предстоит уже не с Николаем, а с Александром. Что он скажет императору, если даже перед Колей не способен внятно объясниться?
Меж тем старший брат все более горячился. Смешалось всё, от доверия Александра до страхов самого Николая и здоровья матушки. Михаил тревожно посмотрел на брата, который вдруг лихорадочно стал что-то искать. С опозданием до великого князя долетели слова о клятве, что больно ужалило.
Михаил вовсе не боялся клятвы перед братом. Преданность старшему великому князю давно стала неотъемлемой частью его натуры. Но только теперь в полной мере наступило осознание, насколько он подорвал доверие. Неужели один безрассудный, необдуманный поступок способен перечеркнуть все? Неужели Николай настолько разочарован? Вопросы больно обжигали, вызывали одновременно и злость, и разочарование в самом себе. Добивали уязвленное самоуважение братские слезы, которые и вовсе заставляли почувствовать что-то вроде ненависти к самому себе.
Резко поднявшись, Михаил поморщился от боли, впрочем нытьё раны становилось уже привычным и великого князя не остановило. Он твердо подошел к брату, всматриваясь в его лицо, стараясь понять лишь по глазам Николая, насколько, действительно, испугал и разочаровал его. Видит бог, Михаил бы сейчас с самым искренним смирением принял бы любое наказание от государя, лишь бы уверить Ники, что он ошибается, что преданность и верность его - Михаила - никуда не исчезла, а лишь стократ усилилась после того, как осознал всю опасность и глупость совершенного им поступка. Великий князь опустил руку на библию.
- Клянусь, - после длительного молчания, в комнате, наконец, раздался хрипловатый голос Михаила. Он уже сам не знал, как сдержать напрашивающиеся на глаза слезы. Сейчас ему казалось, что наводить дуло пистолета на ближайшего друга было не так сложно, как нынче смотреть в глаза брата, боясь увидеть в них разочарование и неверие в данную только что клятву.
- Ники, - отрывая руку от Священного Писания, Михаил сделал неуверенный шаг вперед, приблизившись ещё более к брату. - Я знаю, что совершил. Я не буду отрицать свою вину, предстану перед государем и приму любое наказание от него. Я знаю, насколько это было безрассудно и глупо… Но не вини меня в том, чего я вовсе не желал. Не прельщает меня глупая смерть. И тем более я не осмелился бы играть нарочно с чувствами и здоровьем mama. Особенно сейчас, - так уже вышло, что Михаил никогда не чувствовал особой близости с матерью, её немецкая педантичность и сухость отталкивала Мишу, что впрочем совсем не отменяло сыновнего уважения и всеобъемлющей любви, которую испытывают дети к своим родителям. Но не думал об этом всем Михаил, когда ввязывался в дуэль. А теперь ему было страшно представить, что будет с матерью, когда она узнает. Сначала он с отвращением думал об её наставлениях и твердом убеждении, что все это от упрямого нежелания жениться. Но Николай заставил задуматься совсем о другом. Новый 1819 год принес их семье очередную трагедию - в Штутгарте в самом расцвете сил скончалась сестра Екатерина, любимица Александра. И вот не прошло ещё и двух месяцев, а Мария Федоровна рисковала вновь хоронить ещё одного ребенка.
Здоровой рукой Михаил прикоснулся к воспаленным покрасневшим глазам, пряча от старшего брата непрошеные слезы. Отвернувшись, он подошел к камину, вновь уставившись на то, как алые языки пламени играют на древесине.
- Я не знаю, что мне надо будет сделать, чтобы добиться прощения и веры в мою клятву, - как чистосердечное признание отчаянно сорвалось с губ великого князя. - Наверное, даже если я покорюсь долгу и исполню всё, что от меня требуется, это уже мало что исправит, - безнадежностью было пропитано каждое произнесенное слово. Михаил вдруг почувствовал полную опустошенность и вселенскую усталость, свалившуюся на его плечи. Не хватало нынче сил даже на то, чтобы привычно отшутиться и попытаться увести Николая от этой тяжелой мрачной темы. - Не подумай. Я не ищу таким образом понимания или поддержки. Но мне надо все обдумать. У меня не так много времени. Александр уже завтра пришлет свой ответ... А я за ночь постараюсь написать mama.

Отредактировано Михаил Романов (2020-07-18 05:46:21)